Ворон - Страница 107

107

— А ты, чучело, — я посмотрел на немного пришедшего в себя тюремщика, — не зли меня. Тебе же хуже выйдет. Давай договоримся так, я не создаю тебе проблем, а ты не мешаешь мне отдыхать в этих чудесных покоях.

Разбудил меня лязг ключей и скрежет входной двери в наше общежитие. Наверно завтрак принесли, а зачем же еще толпа преданных новому королю гвардейцев сюда спустилась? Нет, не завтрак, крабы вытащили из одной камеры четырех благородных и потащили их на выход. Зачем, ведь эти мятежники могут сами передвигаться без посторонней помощи. Не так уж сильно их вчера помяли при задержании. А парочка свернутых челюстей и несколько выбитых зубов, так наверняка сами мятежники споткнулись на лестнице раз пять или шесть.

— Тесс Догир, какая встреча, — я улыбнулся подошедшему к моей камере крабу. — Наверняка Вы хотите меня чем-то порадовать, например завтраком и графинчиком вина. Нет?! Разве сейчас не утро? Хотя я не умею определять точное время по свету полузатухших факелов. На допрос хотите отвести, тоже нет? Тесс Догир, тогда я затрудняюсь найти причину столь пристального внимания к моей скромной персоне.

— Не юродствуй, Барб, — сапог краба ударил по решетке. — Ты не забыл, что между нами осталось одно незаконченное дело?

— Это Вы о не состоявшемся между нами поединке? — полюбопытствовал я. — Тесс Догир, я прекрасно понимаю Ваше страстное желание убить меня, но ничего у Вас не получится. На то есть много причин: первая — это я Вас убью, а последняя — неужели Вы лишите нового короля прелестного зрелища моей казни на свежем воздухе? Вы же так хотите его не расстраивать, так хотите быть ему полезным, глядишь и дочку тесса Лоташа он выдаст Вам замуж. Ведь ее папа наверняка оказался скрытым мятежником и живым не дался верным сторонником престола Торканы. А что Вы так покраснели, неужели от гнева?

— Замолчи, Барб. Не говори то, о чем не имеешь ни малейшего представления.

— Как раз в представлениях я разбираюсь, особенно мне понравился вчерашний спектакль. Зачем пришел, позлорадствовать надо мной захотелось?

— Нет, предупредить тебя. Если ты еще хоть раз тронешь тюремщика, то Тверд познакомит тебя с настоящей болью, так он тебе и просил передать. Сиди здесь спокойно и молча корми вшей.

Вот это да, я проводил глазами уходящего краба. Либо Догир совсем тупой, либо он совершенно непричастен к мятежу. Более того, он пытается мне хоть как-то помочь. Тверд остался королевским палачом — это не удивительно. Господа приходят и уходят, а палачи остаются. Видно этот тюремщик решил пожаловаться своему начальству на буйного гостя, но был перехвачен королевским палачом. А вообще Тверд передал мне свой одобрямс. А в принципе можно так разукрасить стукачка, что мой друг просто будет вынужден принять меня в своей пыточной. Там я подкормлюсь, судя по всему в этих хоромах самообслуживание, что поймал — то съел. А также узнаю у Тверда последние новости. Хотя это все вилами по воде писано, вдруг при нашей встрече будет кто-то третий? Подставлять Тверда я не хочу. Ладно, утро вечера мудренее. Когда хочешь есть — ляг поспи и все пройдет. Лишь бы Лабин исполнил в точности все, что я ему сказал.

— Марк Наумович, — в кабинет пожилого мужчины вошла девушка, к Вам посетитель. Он вне записи и попросил Вам это лично передать, а не сообщать о каком-то незнакомце по селектору. Он говорит, что для Вас, как и для него, эта встреча будет важной, — девушка положила незапечатанный конверт на стол мужчины. — Конверт проверен, все чисто, посетитель под неявным контролем.

С минуту Марк Наумович разглядывал конверт, а потом взял его в руки. Еще минута и мужчина наконец-то достал из конверта фотографию. Внимательно рассмотрев ее он хмыкнул и поднял трубку телефона.

— Софочка, пригласи этого посетителя ко мне и сделай два стакана чаю. Пока он не выйдет из кабинета меня ни для кого нет.

— Рома, Рома, — старик погладил пальцами фотографию, на которой были засняты шестеро парней.

— Добрый день, Марк Наумович, — поздоровался вошедший в кабинет мужчина лет тридцати-тридцати пяти.

— Присаживайтесь, Командор, — старик указал вошедшему на кресло.

— Вы меня знаете? — удивился мужчина.

— Не только Вас, — усмехнулся Марк Наумович. — Я знаю всех выживших из бывшей группы семь-пять. Я знаю Вас, Сивого, Чинушу, Глаза и Джека, по крайней мере в лицо. Я также знаю, чем вы занимались. Роман был свято уверен в том, что в этой стране еще остались секреты, которые не продаются. Наивный мальчик, я не стал его разочаровывать.

— Вы удивили меня, Марк Наумович. Не думал, что интересы антиквара распространяются еще на некоторые военные тайны.

— А они и не распространяются. Я обещал отцу Романа присматривать за ним, только за ним, а эти игры в солдатиков мне совершенно не интересны.

— Про Ваши с Романом отношения мы знаем. Вы не кинули его в деле с камнями, а не так давно позаботились о его лечении, организованный Вами фонд это нечто.

— Я не совсем понимаю, о чем Вы. Давайте перейдем к делу, Вы что-то узнали о неком Арагорне?

— Даже так?

— Так, молодой человек, так. Я не смог выяснить о нем подробности и где он находится сейчас, а вот Вы наверняка сделали это. И то что Вы узнали, те люди на которых Вы вышли, оказались Вам не по зубам, поэтому Вы и пришли ко мне.

— Вы немного ошибаетесь, Марк Наумович. Нам многое по зубам, но тут идет речь не просто о стирании некоторых личностей. Мы уткнулись в стену и не с нашими возможностями ее проломить. Специализация у нас другая.

— А что Роман рассказал Вам о моей специализации?

107